Из книги Вячеслава Тамаркина: Более 2000 евреев уничтожили фашисты в дубровенском местечке Ляды

Почему?..

…Издревле многих граждан еврейской национальности волнует вопрос: «Почему евреев ненавидят многие народы мира?» И в разные века каждый по-своему отвечал на него. Особо остро встал этот вопрос передо мной в июле 1941 года, когда 11-летним мальчиком с младшими братьями, в числе многих родственников и тысяч евреев нашего местечка, мы были загнаны гитлеровцами в гетто. Германские и местные нацисты (полицаи) в одночасье лишили нас движимого и недвижимого имущества, человеческих прав, как прокаженных загнали за колючую проволоку, где люди умирали от издевательств, избиений, голода, холода, непосильного труда и болезней.

…В первый день праздника Пейсах, 2 апреля 1942 года, всех, кто был жив, держался еще на ногах, более 2000 человек, нацисты расстреляли в противотанковом рву. Чем евреи хуже других людей, над этим ни я, ни мои друзья раньше не задумывались. Хотя поводы были и раньше. В начале декабря 1934 года под видом раскулачивания, люди в военной форме убили на моих глазах 32-летнюю маму, которая защищала от власти советов ручную швейную машинку, доставшуюся ей в наследство от ее мамы — бабушки Эстер. Один меньше другого, осталось нас четверо у отца. Это было наказание за то, что отец еще не вступил в национальный еврейский колхоз «Наер лэбен» — «Новая жизнь». Нас хотели «раскулачить», хотя в доме не было чем накормить детей…

Грустно было видеть, как коммунисты и комсомольцы рушат синагоги, где нередко я бывал вместе со своим религиозным отцом. Мне, ничего не смыслящему в религии, было там интересно. Детская память хорошо запомнила, как эти же люди сбрасывали с колокольни огромной многоглавой белокаменной православной церкви тяжеленные колокола. А церковь эта была построена на пожертвования тысяч ляднянцев, родственников бывших участников русско-французской войны 1812 года, и приурочена к 100-летию тех исторических событий…

Детская память сохранила и запечатлела, как на кинопленке, все ужасы начала войны, трагедию, выпавшую на долю узников Ляднянского гетто.

В гетто

…Стояли жаркие дни. Части и подразделения Красной Армии отступали по всему фронту. На рассвете 10 июля 1941 года, чуть западнее г.п.Красный, гитлеровцы выбросили из огромных самолетов большой воздушный десант парашютистов. Часть этой группы по большаку направилась в сторону местечка Ляды. Восточнее его на крутояре они рассредоточились, открыли ружейно-пулеметный и минометный огонь, повергший в дикую панику оказавшихся в Лядах несколько сотен невооруженных новобранцев в обмундировании красноармейцев. Остановившись на привал у колодца напиться и набрать воды в фляжки и котелки, они оказались в тылу врага. Вооружены были только старослужащие бойцы во главе со старшинами, сопровождавшими новобранцев. Когда паника немного улеглась, была организована оборона местечка.

Чуть позже, с юга, от «Варшавки» (дорога на Москву), со стороны Баева подошло подкрепление немцам. Бой длился целый день, а возникший в результате пожар продолжался трое суток. Благодаря неожиданно начавшейся сильной грозе и ливню, пожар потух. Лишь тогда, разобрав завалы на центральной Большой Советской улице, проходящей через все местечко, колонны вражеских войск с танками и артиллерией, двинулись через Ляды на восток…

Артур Золотовицкий, двоюродный брат моей мамы, до начала войны закончил военно-инженерную академию в Москве, майор, воевал на Западном фронте, принимал участие и в освобождении Лядов от немецко-фашистских захватчиков. Он, свидетель некоторых событий в Лядах, сохранил фронтовую газету «Красноармейская правда» № 262 от 31 октября 1943 года. В ней статья военного корреспондента капитана Б.Усалиева «Трагедия местечка Ляды». Вот что писал военный журналист: «К западу от Смоленска, на Оршу лежит дорога, перекинутая как мост через леса и поля. У реки Мерея на самой границе между Белорусской ССР и Смоленской областью РСФСР, дорогу пересекает ров. На следующий день после освобождения местечка Ляды от немецких захватчиков, представители Красной Армии и гражданских организаций произвели раскопку рва, и перед нами предстала страшная картина злодеяний немцев. Ее довелось видеть сотням бойцов и офицеров, проходившим по дороге. Воины подходили к краю глубокой ямы и, когда они смотрели вниз перед собой, у них замирали сердца.

Укутанный в одеяльце ребенок с соской во рту, лежащий в объятиях растерзанной матери, обезображенные трупы стариков, молодых женщин, юношей с размозженными головами…

Бойцы шли дальше, оглядываясь, навсегда сохраняя в памяти то, что увидели, с побледневшими от боли и гнева лицами, крепче сжимали винтовки.

Кровавый апрель

Рабочий хлебопекарни Афанасий Семенов рассказал нам о том, что произошло в Лядах. Гитлеровские людоеды с первых же дней учинили жестокую расправу над населением местечка. Грабежи, насилия, убийства были обычным явлением. Население Лядов никогда не забудет апрельских дней 1942 года.

В местечке было пустынно и мертво. Эта тишина была внезапно прервана воплями, доносившимися из здания школы-десятилетки, которую немцы превратили в тюрьму. Сюда были согнаны жители местечка и окрестных деревень. В течение нескольких месяцев люди томились в этой тюрьме. В тот мрачный апрельский день гитлеровцы решили сразу избавиться от своих пленников, повели их на расстрел.

Здесь были старики, женщины, дети. Людей выводили на расстрел группами по сто и двести человек. Это массовое убийство беззащитных, невинных людей продолжалось целый день. Женщин с грудными детьми на руках, стариков, девушек и юношей фашистские конвоиры гнали по улице, как скот на убой. Остальным жителям местечка запретили в этот день выходить на улицу. Кровавая расправа продолжалась и в следующие два дня.

Гестаповцы устраивали облавы, хватали и убивали всех подозрительных в сочувствии партизанам и евреям. Гитлеровцы глумились над своими жертвами. Они кололи людей штыками, переламывали им кости, не щадили палачи и детей. Мерзавцы выламывали им руки и ноги, живыми бросали на трупы и закапывали.

Так расправились гитлеровские звери с жителями белорусского местечка. Мы стоим перед грудой до неузнаваемости изуродованных гитлеровцами мертвых советских людей. Их кровь зовет к мести, беспощадной святой мести гитлеровским убийцам!»

Из нескольких тысяч евреев местечка Ляды чудом выжили семь человек. Двое из них жили и работали в Дубровно. Выжил и я, Вячеслав Тамаркин, один из 40 человек отцовского рода, что жили и трудились в местечке Ляды.

Жертвами оказались более 2000 евреев — узников гетто, палачами — полицаи из местных жителей, «народники», размещавшиеся в гарнизоне поселка Осинторф, позже называемые бойцами «РОА» — «Русской Освободительной Армии».

Она зародилась в Осинторфе осенью 1941 года. Сначала подразделение карателей называлось соединением «700», возглавляемое бывшими полковниками царской армии Ивановым, Смысловым и другими. Бывший полковник Красной Армии Кобзев, оказавшийся в плену у немцев, стал их помощником. За усердную службу нацистам его впоследствии назначили начальником полиции города Могилева.

Дело Эренбурга и его единомышленников

Бывший фронтовик Лев Эренбург закончил после войны исторический факультет пединститута, но работу по специальности ему не предоставили. Долго искал, где приложить свои знания. Наконец ему предложили работу преподавателя истории в захолустной, полуразрушенной войной деревне Ляды Дубровенского района, где незадолго до этого было введено в эксплуатацию новое здание средней школы.

Лев Соломонович с радостью поехал туда. Педагога назначили завучем школы. Во время знакомства с родителями учеников, другими жителями, более тесных контактов с учениками старших классов Л.С.Эренбургу стало известно, что до войны местечко Ляды представляло собой едва ли не город, где проживало более шести тысяч человек, а основными жителями являлись евреи, и что весной 1942 года еврейское население местечка полностью было уничтожено германскими фашистами — расстреляно в противотанковом рву.

По предложению Эренбурга учителя и учащиеся школы, наиболее активные родители, общественность села, стали разыскивать довоенных жителей Лядов. Им удалось найти людей, живших в м.Ляды до революции 1917 года, гражданской и 2-й мировой войн. В белорусскую деревеньку на имя Л.С.Эренбурга стали приходить письма, фотографии, документы и воспоминания из всех уголков великого тогда Советского Союза.

Нашли и меня в Омске, где я тогда жил и служил Родине. В письме на мое имя сообщалось, что несмотря на множество препятствий в школе создан музей революционной, боевой и трудовой славы. Многое из того, что было в моем распоряжении: воспоминания, документы, фотографии я отправил на мою малую Родину, а спустя некоторое время приехал в мои родные Ляды, Ляды моего детства.

В школьном музее д.Ляды имеется немало интереснейших документов. Важными, на мой взгляд, являются воспоминания профессора истории Х.Красновского. Лично с ним знаком не был, но описанные им события, особенно имена и фамилии, людей, чем они занимались в мирное время, многих из которых я хорошо знал (были просто знакомые и соседи, близкие и дальние родственники, известные в местечке люди) представляют исторический интерес. Да и воспоминания о тех событиях, передаваемые от поколения в поколение из уст в уста потомкам, дошли до меня.

Жизнь продолжается…

…С тех пор прошло много лет. Мне за 80. Временами казалось, что бесценные листы моих воспоминаний, других бывших жителей м.Ляды, а также некоторых коренных ляднянцев — белорусов и русских, написанные для музея, могут бесследно исчезнуть. Вот тогда у меня родилось желание и я посчитал своим долгом связать воедино события давно минувших дней с более поздним периодом из истории местечка Ляды и оставить их для потомков в виде книг.

Так появилась первая из них «Это было не во сне» (журналистское издательское агентство «ЖАГ ВМ», Москва-Иерусалим, 2002), «Очередные испытания» (Иерусалим, 2003). Сейчас работаю над третьей книгой «Глас убиенных молчать не дает», в которой речь пойдет об административно-экономическом положении Лядов начиная с ХVІІ столетия, об участии ляднянцев в Отечественной войне 1812 года, Крымской кампании 1825-1855 годов, в Русско-Японской войне 1904-1905 гг., о революционном движении в м.Ляды и о ляднянцах — участниках 1-й и 2-й мировых войн.

Но вернемся в Ляды шестидесятых годов прошлого столетия. По инициативе бывших жителей м.Ляды Аарона Казакова из Ленинграда, жителей Витебска братьев Михаила и Льва Кабищер, Бер-Лейб Эйдинова и Семена Симкина из Москвы, Юрия Черевикина из Новосибирска и других на деньги, собранные земляками, на месте расстрела узников гетто был установлен памятник из розового мрамора.

На памятнике, с позволения партийных и советских органов, высечен текст: «Здесь покоятся останки более двух тысяч советских граждан: женщин, стариков и детей, замученных и убитых фашистами 2 апреля 1942 года. Вечная память погибшим.

Родные! Память о вас живет и вечно будет жить в наших сердцах. Ляды. 1966 год».

Слово «евреи» запретили высекать на памятнике, а лишь — «советских граждан». Ну, что же, Бог им свидетель.

Памятник жертвам ляднянского гетто не одинок в этих местах. На крутояре в 1912 году ХХ столетия был установлен из цельнокаменной глыбы памятник в честь 100-летия Отечественной войны 1812 года. 200-летие этого события жители Дубровенского района вместе со всеми жителями Белоруссии и братьями-россиянами, будут отмечать в этом году. На граните памятника высечено: «В 1812 году войска императора французов Наполеона перешли здесь границу старой России 2 августа, наступая победоносно на Москву. 6 ноября, отступая после тяжелого поражения.
Сооружение 1912 года Краснинского земства».

Этот памятник сейчас оказался слева от дороги метрах в 200 северо-восточнее того места, где стоял раньше, до войны 1941-1945 годов. Чья-то добрая рука подняла его с земли и он с отметками пуль и осколков, проходивших здесь боев, стоит до сих пор…

Вячеслав ТАМАРКИН
Иерусалим, Израиль